В издательстве “Альпина Паблишер” вышла новая знаковая книга под названием “Блокчейн. Как это работает и что ждет нас завтра” за авторством Артема Генкина и Алексея Михеева. Артем Семенович Генкин, доктор экономических наук, признанный специалист в области теории денег и один из авторов книги, следит за криптовалютами и сопутствующими технологиями с момента, как только они о себе впервые заявили. Вот как он сам представляет читателям свою новую книгу:
Артем Семенович уже не раз давал нам интервью в прошлом, правда, в последний раз в 2014-ом году. Нам показалось интересным сравнить взгляды автора тогда и сейчас.
Coinside.ru: С момента нашего первого интервью прошло уже почти 4 года. Тогда криптовалюты были в новинку даже для многих экономистов. Можно ли сказать, что ваше представление о криптовалютах и блокчейне сильно изменилось с тех пор или не сильно?
А.Г: Уверенно могу сказать, что недооценил быстроту инфильтрации идей криптовалют в массы. Сегодня почти на каждом московском дне рождения за праздничным столом неизбежно всплывает эта тема. Мой коллега, проводя мероприятие в учреждении социального обеспечения, получил от пенсионерок вопрос в лоб: а что такое биткоин и можно ли в него вкладываться? Одна из моих бухгалтеров завела майнинговую ферму. Нравится это кому-то или нет, но криптовалюты становятся фактом массового знания, а опыт операций с криптоинструментами приобретает все больший процент населения.
В этом же старом интервью мне понравилась ваша аналогия о государстве в роли лебедя, рака и щуки, то государство по отношению к криптовалютам будет находиться в ситуации внутреннего конфликта — то ли запретить, то ли поощрить. Как показало время, вы оказались совершенно правы — государство не может определиться и периодически подает совершенно противоположные сигналы. Как вы думаете, кто же в итоге победит и чем закончится эта внутренняя борьба?
Если брать отечественные реалии, то за последние месяцы сформировалось серьезное лобби со стороны майнеров криптовалют, и их пожелания (естественно, связанные с заведомой декриминализацией и легитимизацией этого бизнеса) вошли даже в программу одной из российских партий и одного из кандидатов в президенты страны. С другой стороны, Минфин и ЦБ дали в последние месяцы внятные сигналы, что хотят видеть эту область экономической активности прозрачной для целей фискализации. С третьей стороны, правоохранительные и судебные органы нарабатывают практику по пресечению недобросовестных практик использования криптоинструментов для торговли запрещенными товарами, отмывания денег и т.п. Наконец, есть и «четвертая сторона медали» – лобби крупных банков, наиболее искушенных в GR-повестке, которые год назад анонсировали вместе с ЦБ создание мощного консорциума для практически создания «российского блокчейна». Вот этот мощный актор практически ушел с радаров и, возможно, лоббирует свое видение развития отрасли келейно. Симптоматично, что на государственном конкурсе на написание блока законодательных норм о блокчейне и криптовалютах победил условно нейтральный Финансовый университет, в то время как ряд игроков, предложивших государству написать эти же законы всего за 1 (Один) рубль, победителями конкурса не стали.
Вы тогда сказали, что мир “станет похожим на лоскутное одеяло”. Это случилось, но в несколько другом смысле — случился бум и криптовалюты стали рождаться десятками ежедневно (особенно поверх блокчейна Ethereum). Это все уже сложно объять и осознать и даже отследить новости. И конца и края этого процесса не видать. Как по-вашему, подобная анархия это хорошо или плохо?
А это не криптовалюты! В процессе бума ICO массово рождаются криптоэмитенты, будущие завсегдатаи сектора криптотокенов, который, верю, появится на большинстве крупнейших «фиатных» фондовых бирж мира. Число зафиксированных на сайтах типа coinmarketcap.com криптоэмитентов одно время зашкаливало за 1300. Однако даже более-менее профессиональная публика имен этих «героев» с номерами после примерно 100-го вряд ли припоминает. А стабильный заметный оборот торгов пока имеет примерно первая дюжина списка.
Я полагаю, что максимальная размерность списка именно ликвидных криптовалют – ну максимум две сотни. Все остальное – или добропорядочные криптоэмитенты, судьба которых описана в предыдущем абзаце, или откровенный скам, который сам собой умрет после предсказуемого временного цикла жизни.
Первое время со стороны государства и чиновников подавались только запретительные сигналы и лишь изредка такие чиновники, как Герман Греф, отзывались положительно о криптовалютах. Криптовалютчики даже боялись собираться и чувствовали себя какими-то преступниками. Затем случилась Украина, Крым и санкции, слухи о возможном отключении России от SWIFT и глобальной банковской системы. А потом плотину как будто прорвало — появились всяческие иннициативы, парламентская группа, поддержка (тот же Сколково), множество конференций. Я вспоминаю, как на #CryptoForum в 2014-ом (где вы также выступали) Евгений Воловик рассказывал как в советское время, в результате санкций, единственным способом расчетов для СССР было золото в чемоданах. У меня конспирологическая идея — возможно криптовалюты интересуют государство не столько, как инновация, сколько способ обхода возможных будущих санкций в отношении банковской системы? Как вы думаете, это возможное объяснение?
Это один из мотивов. Да только не основной и не единственный. Вряд ли российские власти, говоря гипотетически, будут чувствовать себя более уютно, выбирая вместо инструмента «доллар США», от которого «рубильник» теоретически может оказаться в руках «вашингтонского обкома», инструмент «биткоин», на флуктуации курса которого все более значительное влияние оказывает «пекинский обком»! Российские пулы майнеров пока на порядки слабее китайских. Оборудование для майнинга завозится оттуда сюда, а не наоборот. Заявления Сычуанской электрической компании, в мировом масштабе явно не самого значимого стейкхолдера, уже как минимум один раз явились фактором влияния на текущий курс биткоина. Получается, менять шило на мыло большого резона нет. Если только с целью краткосрочно диверсифицировать риски.
Более вероятно, что государство российское (вслед за британским, эстонским и пр.) разглядело огромный потенциал блокчейна и связанных с ним технологий – в снижении стоимости госуслуг, в разгрузке бюджета. Блокчейн способен воплотить в жизнь лозунг незабвенного Михаила Сергеевича: «Экономика должна быть экономной».
Так что в нашей госсистеме сторонники парадигмы «За криптовалюты, без запретов и ограничений!» по количеству и админресурсу явно уступают последователям лозунга «За блокчейн без биткоина!».
Вторая конспирологическая теория принадлежит Владиславу Жуковскому, он не раз ее высказывал, в частности здесь. По его словам, криптовалюты интересуют российские элиты, как способ вывода средств и, Владислав из своих источников слышал о реальных чиновниках, которые вкладывают средства в криптовалюты (в частности упоминался некий любитель собак породы корги). Отсюда положительное отношение к криптовалютам со стороны государства в последнее время. Как вы думаете, подобное объяснение также возможно?
Я люблю анализировать конспирологические теории. Однако тут уж все как-то до предела упрощено. Имярек, обладающий политическим влиянием, инвестировал в криптовалюты часть своих активов – и это якобы сразу означает зеленый свет для криптоиндустрии? По этой логике, если бы он вкладывался исключительно в недвижимость, то ратовал бы за обнуление налога на имущество?
Все разумные инвесторы диверсифицируют вложения. Вопрос в том, что курсом нынешних крупнейших криптовалют управляют точно не лица, которых в неявном виде подразумевает Владислав. Желают ли они быть скорее маркет-мейкером или объектом нерыночной манипуляции иных игроков – вопрос, ответ на который по-моему очевиден.
Ваша новая книга называется “Блокчейн. Как это работает и что ждет нас завтра”. Насколько понятно из названия и содержания книги, доступного на сайте издателя, вы посвятили книгу технологии блокчейн, а не криптовалютам и новому виду денег. Однако, ваши прошлые книги как раз-таки так или иначе о деньгах. С чем это связано?
Я на обложку своей книги «Планета Web-денег» 2003 года (за 5 лет до появления на публичной сцене таинственного Сатоши Накамото) вынес два еретических слогана: «Каждый, кто в силах, может создать свои деньги» и «Общество свободно оказать доверие любому виду денег». И вот теперь, казалось бы, частных денег в мире более 1000 видов на любой вкус, их капитализация – сотни миллиардов долларов, перед ними заискивают или заявляют о дружелюбном нейтралитете чиновники крупнейших финрегуляторов (а то и уходят с госслужбы прямиком в эту отрасль)… Легкий путь – признать, что предсказанная мной денежная революция свершилась, и мы сейчас наблюдаем именно ее триумфальное шествие, после чего на годы прописаться в президиумах сотнями сейчас проходящих торжеств по данному поводу. В качестве свадебного генерала.
А меня что-то смущает. То ли наличие в спонсорах этих мероприятий крупных инвестбанкиров и бывших монополистов финансового сектора. То ли тенденция к обожествлению биткоина как актива, который гарантированно вырастет завтра, потому что рос позавчера и вчера. То ли объем и градус пиар-поддержки этой отрасли, нацеленной прежде всего на массового неквалифицированного инвестора. То ли процент скама в выходящих сегодня на рынок ICO-проектах…
Короче, я не готов со стопроцентной уверенностью признать, что предсказанные мной перемены, по состоянию на сегодня, завершились именно «правильным» образом – демократической технореволюцией. И именно поэтому я далеко не уверен, что блокчейн эффективнее и позитивнее всего послужит человечеству именно в финансовой сфере. Так что криптовалютам и ICO в 600-страничной книге я честно уделил по одной главе. Не более и не менее.
В книге вы упоминаете феномен ICO. Как вы думаете, подобный микс краудфандинга и IPO это всерьез и надолго? Способно ли это в будущем изменить ландшафт?
Мое глубокое убеждение – что мир измучен требованиями AML и KYC в нынешнем виде. Они, может, и правильные, как антибиотики против вирусов и бактерий, да только злоумышленники и террористы быстрее к ним приспосабливаются, чем честный бизнес. У преступников маржинальность высокая, они чуть-чуть денег потратят на приспособление к этим требованиям – и живехоньки. У традиционных бизнесов, в том числе, извините, банкофобы, и у честной части банков, маржа меньше, и когда им все возрастающую часть приходится жертвовать на выполнение добровольно-принудительной роли спецагента государства – они худеют, голодают и околевают.
IPO – не менее чем полугодовая, сверхдорогая, устоявшаяся процедура «для солидных господ» на традиционных рынках США, ЕС и Восточной Азии. Сколько российских компаний ее прошло? Не знаю, как у вас, – у меня на слуху первые десятки. ICO представляет собой разительный контраст: незыблемых правил пока немного, порог для входа еще пока человеческий, юрисдикций доступно множество, аудитория инвесторов – потенциально весь мир.
Очевидно, что произойдет конвергенция. Процедура ICO на наших глазах удорожается, обрастает регламентами, появляется национальное регулирование (вплоть до тотального запрета) в ряде стран… Моя надежда – что и в процедурах IPO произойдет некий возврат к здравому смыслу, упрощение излишне сложных процедур, снижение издержек и открытие сектора более массовым эмитентам, в том числе и через укрепление альтернативных механизмов для среднего и мелкого бизнеса по привлечению средств на максимально легитимной основе.
Процентуально относительно большое количество ICO организуется именно в России. Это выглядит даже странно. Как по-вашему с чем это связано?
Санкции как таковые. Недоступность западных рынков капитала как источника фондирования в силу санкций. Огромные отечественные ИТ-ресурсы, недотрудоустроенные и недооцененные в силу санкций, банкопада и исхода ряда крупных западных работодателей. Перечитал и вижу, что мое объяснение очень похоже на рекурсивную мантру из русского перевода стихотворения «Дом, который построил Джек». Которое кто-то из моих ИТ-друзей привел как популярную аналогию, объясняя суть определения блокчейна)
Умные контракты. Какого ваше мнение об этой технологии?
В конце книги о блокчейне я немного схулиганил и дописал к ней главу «Ничто не ново под Луной». В которой привел, ни слова не меняя, главу из уже упомянутой «Планеты Web-денег» 2003 г. Где, со слов хозяина одной из крупнейших на тот момент в России и в мире электронных платежных систем, приводился пример т.н. «бюджетных автоматов», которые, будучи запрограммированы внутри ЭПС, смогут в течение всей жизни акционерного общества распределять дивиденды по один раз «на берегу» обозначенной воле своих акционеров. Что это, как не частный случай смарт-контракта?
Другой пример. Видный сотрудник отечественного ЦБ, послушав мои рассуждения о смарт-контрактах, воскликнул: «Так это ведь наш «автоплатеж»! И евросоюзовский direct debit – тоже сюда относится.»
Я, безусловно, «за» технологию смарт-контрактов. Только я ее хотел бы, и в финансовом, и в нефинансовом секторе, видеть применяемой на высоком уровне технической квалификации – то есть без «дыр» и «закладок», чтобы не огорчить миллионы пользователей существующих блокчейнов, не обнулить ненароком их кошельки и не накликать новые форки и следующие за ними расколы сообщества.
Согласно вашей информации, какие реальные блокчейн-инициативы организованы и ведутся российским государством? Например в Эстонии экспериментируют с кадастром, может быть есть что-то и у нас?
Без комментариев. Не оттого, что я сам что-то внедряю в В2G и потому делаю многозначительное выражение лица. Просто не имею информации, которую мог бы огласить.
Спасибо за интервью.
